В маленьком городке, где каждый дом знал свои тайны и чужие интриги, в самой глуши старой улицы стоял дом семьи Коршуновых. Именно в этот вечер произошло событие, изменившее привычный уклад их жизни. За большим обеденным столом, покрытым давно выцветшей скатертью, встретились те, кто некогда делил не только хлеб, но и радости.

— Ну как, Игорек наш там поживает? — невинно начала разговор Елена Андреевна, свекровь, обращаясь к Виктории, своей невестке.

Виктория, размешивая ложкой суп, сощурилась и ответила с холодной вежливостью:

— У него все в порядке, спасибо, Елена Андреевна.

Но под этой внешней спокойностью клокотала буря. Недавно она узнала от своего мужа, Игоря, что Елена Андреевна тайком заняла большую сумму денег под залог их квартиры. Чтобы сохранить свой пристойный вид, она не могла об этом говорить. Но невидимый напряжённый электрический ток, которым искрило воздух, сразу почувствовал Александр, брат Виктории, пришедший поддержать сестру.

— Может, чайку? — предложил он, но его попытка разрядить обстановку не увенчалась успехом.

Тишину нарушил Валентин, бывший муж Виктории, который ко всем напряжениям семьи приносил своё — ревность.

— Лучше скажи, когда вернёшь долг, который не брала, может быть? — его язвительный голос отозвался эхом в гостиных стенах.

Все замерли. Виктория тщетно пыталась скрыть дрожь в руках.

— Не время и не место, Валентин, — выплюнула она, но голос её предательски сорвался.

— Да хватит вам, — вмешалась сестра Виктории, Юля. — Всё это уже ни к чему, только ссоримся!

Николай, молодой сын Виктории и Игоря, наблюдал за этой семейной драмой, не понимая, почему родные не могут просто поговорить, не обвиняя друг друга. И тут Елена Андреевна, не выдержав давления, схватилась за сердце.

— Мам! — крикнул Игорь, бросаясь к ней.

Комната наполнилась паникой. Все закричали, задвигались, сбивая стулья. Николай, стоя в дверях, заворожённо смотрел на мать, затем на бабушку и вновь на мать — понимая всю глубину заложенного конфликта. И тут он сделал шаг вперёд, чтобы сказать…

— Стоп! — выбросил Николай истеричный крик, собрав на себя взгляды всех присутствующих. — Не надо так!

Ему было всего двенадцать, но, похоже, он вдруг стал старше всех сидящих за столом. Свёкор, Елена Андреевна и даже Валентин остановились, будто решив, что у мальчика есть вес в этих разборках.

— Мы не можем просто сидеть и кричать друг на друга! — продолжал он, его голос дрожал, но всё равно звучал уверенно. — Я не понимаю! Почему вы не можете говорить нормально?

Елена Андреевна сидела с руками на сердце, её брови поднимались от мужской отваги и растерянности. Она вдруг осознала, что по сути не ради себя испытывала этот стресс, а ради сохранения того, что когда-то было.

— Я переживаю за вас всех, — тихо произнесла она, смотря на Игоря. — Мне страшно, что всё потеряется…

— Перейти к сути, а не в крайности, — резко встал Валентин, хлопнув ладонями по столу. Он пытался сохранить своё достоинство, но от переживаний проскакивал страх. — Елена, ты действительно думаешь, что заложенная квартира — это он?

— Я только пыталась помочь! — прорычала Елена. — Неужели никто не понимает, как сложно быть в такой ситуации?

Тишина вновь заполнила комнату, прежде разгадываемая только шумом стульев и лёгким дуновением ветра за окном.

— Нам нужно поговорить, — произнес Игорь, его голос был тихим, но в нём звучала решимость. — Если ты чувствуешь, что всё теряешь, объясни — как мы можем справиться с этой тяжестью?

Юля незаметно подошла к Николаю и крепко его обняла. Он почувствовал тепло в её объятиях. Инстинктивно он понимал — именно так и нужно общаться. Эмоции в округе начали понемногу успокаиваться, и в разговорах вдруг появились искры понимания.

— Я… я просто боюсь потерять вас всех, — призналась Елена, слезы накапливались на её глазах. — Я уже слишком стара, чтобы тушить пожар, и…

Это признание растопило ледяное молчание — на лицах всех присутствующих возникли недостатки чувства, боли и желаний понимать друг друга. И, наконец, зазвучал чей-то хриплый смех — сначала это была Виктория, потом присоединился Игорь.

— Да, нам всем нужно поработать над конфронтацией! — хихикал Александр.

Чувства сменились, сделав пространство безопасным для обсуждений. Будущее семьи зависело и от них. Каждый шаг, который они сделали, уже завтра мог обернуться чем-то большим. И первый шаг был сделан.